использование материалов разрешено только со ссылкой на ресурс cossackdom.com

Людмила  Маленко

“Справа про некрасівців, які побажали прийняти підданство Росії з приєднанням їх після переходу з Туреччини до складу Азовського козацького війська” з Канцелярії новоросійського та бессарабського генерал-губернатора

У державному архіві Одеської області у фонді Управління новоросійського та бессарабського генерал-губернатора (ф. 1), який почав утворюватися після переведення управління з Катеринослава до Одеси (в 1803 році), зберігається унікальна справа про некрасівців, які побажали прийняти підданство Росії після виходу з турецьких володінь і приєднатися до складу Азовського козацького війська. Вона велася протягом 1837-1842 років, складається з 412 сторінок, представлена такими видами документів як актові (укази, інструкції, накази); справочинні (звіти, донесення, розпорядження, повідомлення, прохання); статистичні; епістолярні (особисті,  напівофіційні, офіційні листи представників різних щаблів влади, приватних осіб). На сторінках справи розкривається складна, повна небезпеки і трагізму, історія переселення частини некрасівсько-липованського та уцілілого запорозького населення чотирьох турецьких аянств — Мачинського, Ісакчинського, Тульчинського, Бабадагського — в межі Російської імперії на землі Азовського козацького війська. Зі справи взнаємо наступне.

9 січня 1837 року канцелярія новоросійського і бессарабського генерал-губернатора отримала через перекладача Ренійського карантину Рігана прохання мешканців 4-х аянств: Мачинського, Ісакчинського, Тульчинського та Бабадагського про прийняття їх у кількості 788 душ чоловічої та 671 душі жіночої статі в підданство російської держави. Прохачі питалися дозволу оселитися на одному з берегів Георгіївського острова, де вони зведуть храм “собственным своим иждивением”.¹ Бажання колишніх підданих російської держави, які залишили свою батьківщину з різних обставин, було прийнято урядом “с живейшею готовностью”. Та на підставі останніх трактатів Росії з Туреччиною поселення мирного населення на Георгіївському острові було неприпустиме. Тому мешканцям турецьких аянств було запропоновано перейти межі Російської імперії і приєднатися до Азовського козацького війська.

Переселення мешканців турецьких аянств до російської держави проходило з великими ускладненнями і затягнулось аж до 1 січня 1839 року.
Отримане новоросійським та бессарабським генерал-губернатором М.С.Воронцовим прохання мешканців 4-х аянств негайно було перепроваджене до Міністерства Іноземних Справ. На найвищому рівні було вирішено діяти у цій справі обережно. Ускладнень стосунків з Османською імперією російський уряд не бажав.

Після отримання офіційної згоди з боку турецького уряду на переселення до Росії колишніх її підданих Міністерство Іноземних Справ Росії негайно приступило до його реалізації. Листом від 17 серпня 1837 року управляючий цього міністерства повідомляв новоросійського та бессарабського генерал-губернатора М.С.Воронцова про вирішення цієї справи на найвищому рівні. Клопотання щодо організації переселення покладалися на М.С.Воронцова. Він і повинен був відправити до Туреччини досвідченого у цих справах службовця, який би вів переговори з турецькими урядовцями і забезпечив би прибуття людей до російських карантинів. Після попередніх зносин з наказним отаманом Азовського козачого війська Й.Гладким новоросійський і бессарабський генерал-губернатор вирішив відкомандирувати до Османської імперії чиновника з особливих доручень при наказному отамані Азовського війська Г.Писаренка. Останній добре знав місцевість за Дунаєм, був обізнаний у справах запорозьких і некрасівських козаків, знав стан справ в Азовському війську. 14 грудня 1837 року Г.Писаренко прибув до Одеси для отримання інструкцій перед поїздкою за кордон. З ними він уже 7 січня 1838 року відбув до Туреччини. Російський посланник прибув до Сілістрії 14 січня 1838 року і в той же день сповістив сілістрійського пашу про свій приїзд. На що одержав відповідь, що комісара від уряду ще немає. Паша обіцяв послати донесення до Константинополя. Тільки через два місяці із турецької столиці прибув комісар Муцит-бей.

Внаслідок неблагопристойних дій та методів, до яких вдавалися турецькі урядовці, від переселення було відхилено з аянств Мачинського, Бабадагського, Ісакчинського — 109 душ чоловічої і 20 душ жіночої статі, рогатої худоби при них 179 голів.² З Тульчі до карантину не поступило затриманих місцевим аяном 18 душ чоловічої та жіночої статі. Від погроз турецьких урядовців втекли на Георгіївський острів 45 душ чоловічої і 5 душ жіночої статі.³ У переселенські списки не були включені мешканці віддалених сіл турецьких аянств. Збори переселенців проходили тільки у містах Ісакчі, Мачині, Бабадазі, Тульчі. Сільські мешканці не мали ніякої інформації про хід переселення. Відсутність чітких розпоряджень змушували людей залишатися на місцях і чекати представників влади. Тому й не дивно, що більшість із них дізналася про перехід, коли вже основна маса переселенців витримувала карантинний термін.

Неправосуддя турецької адміністрації, постійні погрози фізичних розправ, неспроможність російського посланця через відсутність повноважень захистити переселенців, чутки і невпевненість у майбутньому, небажання частини переселенців залишати добре знані та придатні для ведення господарства землі на Георгіївському острові відхилили від переселення значну кількість людей. До Ренійського та Ізмаїльського карантинів поступило всього 196 чоловік.⁴

Таким чином, значна частина бажаючих повернутися до російської держави залишилася в турецьких володіннях. Г.Писаренко у кінці травня 1838 року також повернувся із-за кордону. З поверненням став клопотатися про продовження терміну прийняття людей до карантинів. Міністерство Іноземних Справ Росії наказало керівництву Ренійського та Ізмаїльського карантинів приймати мешканців турецьких аянств до 1 січня 1839 року. По витриманню карантину прибулі повинні були бути спроваджені на поселення до Азовського козацького війська. На 1 січня 1839 року до складу цього війська поступило 217 душ чоловічої та жіночої статі. На їх переселення російська держава затратила 77 крб. 70 коп. сріблом і 40447 крб. 42 коп. Асигнаціями.⁵

Далі приводяться документи зі справи, які проливають світло на цю історію. Вони подані за сучасними правилами правопису зі збереженням деяких мовних особливостей. Документи розбиті на речення й абзаци відповідно до компонентів умовного формуляра. Пунктуаційні знаки, великі і малі літери поставлені з наближенням до вимог сучасної пунктуації та правопису. Різночитання географічних і власних назв збережені. У тексти вводилися: квадратні дужки [ ], в яких подаються редакційні зауваження та розшифровані слова; три крапки … , що вказують на пропуски, пошкодження тексту, непрочитаний текст.

Кожен документ розглядається як самостійна одиниця з власним номером, супроводжується редакційним заголовком і легендою. У заголовку зазначено дату (рік, місяць, день) написання, різновид документу, автора, адресата. У легенді, яка знаходиться після тексту документа, вказане місце його зберігання та визначена автентичність: оригінал, копія, чернетка.

Документи датовані за старим (юліанським) стилем і розміщені за хронологічною ознакою.

1. Державний архів Одеської області. (Далі ДАОО). — Ф.1, оп.218, спр.4. — Арк.  2.

2. Там же. — Ф.1, оп.218, спр.4. — Арк. 189.

3. Там же. — Ф.1, оп.218, спр.4. — Арк. 189.

4. Там же. — Ф.1, оп.218, спр.4. — Арк. 410.

5. Там же. — Ф.1, оп.218, спр.4. — Арк. 411.

№ 1.

1837р., 9 січня. — Прохання мешканців чотирьох турецьких аянств грецького віросповідання про прийняття їх у підданство Російської імперії з  оселенням на Георгіївському острові

Его Сиятельству Новороссийскому и Бессарабскому

 генерал-губернатору, генералу от иинфантерии,

генерал-адъютанту графу Воронцову

четырех аянств Исакчинского, Мачинского,

Тульчинского и Бабадагского жителей греко-российского

 исповедания малороссийского, молдавского и булгарского сословия

Прошение

Предки наши по неизвестным нам обстоятельствам в разные времена оставили благотворную Россию — их Отечество, и переселились в разные места турецкого владения, где и мы ныне по необходимости обитаем, претерпевая турецкого ига и не правосудия. В прошедших кампаниях российской армии многие воспользовались тем случаем и вошли в пределы России, в недрах коей и ныне проживают под защитою правосудия, чему мы не могли в то время воспользоваться, опасаясь мстительного гнева турок и лишений нашего состояния. В ближайшем соседстве нашего место проживания ныне особенным человеколюбием и отеческим вниманием Вашего Сиятельства при устье Сунжинского рукава воздвигнуты новые учреждения для  [благосостояния] края и торговли. Сие самое дает нам смелость прибегнуть и просить отеческого покровительства Вашего; в дозволении нам принять верноподданство всероссийского престола, поселиться на одном из берегов Георгиевского острова с семействами нашими и движимым имением; дозволить нам соорудить храм триапостольный во славу Святых Николая, Михаила и Дмитрия; именуя селение именем защитника страждущих — Воронцов, в память потомству нашему.

Представляя все сие Вашему Сиятельству, приемлем смелость всепокорнейше просить отческой защиты Вашей. О участи же нашей не оставьте приказать для принятия мер приготовления к желаемому переселению нашему.

Вашего Сиятельства всенижайшие и преданные старосты

селений Шанцы Яков Ободовский, и селения Балабанча Демиян Лупийко, и селения [Темцы] Иван Тарара. А вместо их неграмотных вышеозначенного селения руку приложил Федор Вартиминский.

Приходской священник селения Шанцы Иоанникий.

Священник Тимофей Кучеров.

Января 9 дня

1837 года

Мачинского уезда.

Общий список

людям, желающим поселиться на Георгиевском острове с их семействами, скотоводством и движимым имением

Января 9 дня 1837 года.

Верно: старосты вышеозначенных селений Яков Ободовский,

Демиян Лупийко и Иван Тарара. А вместо их неграмотных…

руку приложил Иван Андреев.

Удостоверением в действительности всего выше[описанного]

приходские священники четырех селений:

приходской священник Иоанникий селения Шанцы,

священник Тимофей Кучеров, приходской священник города Тульчи Прокопий Жунков.

ДАОО, ф. 1, оп. 218, спр. 4 (за 1837-42 рр.), арк. 2-3. Оригінал.

№ 2.

1837 р. 15 січня. — Рапорт перекладача Реніського приватного карантину Н. Рігана новоросійському та бессарабському генерал-губернатору про бажання мешканців чотирьох турецьких аянств прийняти підданство Росії та оселитися на Георгіївському острові

Новороссийскому и Ббессарабскому

 генерал-губернатору генералу от инфантерии

графу Воронцову

в должности переводчика Ренинского

частного карантина Н. Ригана

Рапорт

Прошение с препровождением списка на имя Вашего Сиятельства, поданного мне жителями четырех аянств, желающие принять верноподданичество Всероссийского Престола и перелиться на сём острове с семействами и движимым их имением, особенному отеческому Вашего Сиятельства воззрению и человеколюбию при сём преподнести честь имею, докладывая, что о настоящем положении помянутых жителей и местных средствах словесно мне объявили для точного, особе Вашей, объяснения, и если угодно будет Вашему Сиятельству, то удостойте приказать  у меня потребовать.

В должности переводчика

Ренинского карантина Н. Ригана

15 января 1837 года.

Ост. Георгиевский.

ДАОО, ф. 1, оп. 218, спр. 4 (за 1837-42 рр.), арк.1. Оригінал.

№ 3.

1837 р., 6 лютого. — Чернетка витягу з розпорядження новоросійського та бессарабського губернатора перекладачеві Реніського карантину Рігану з приводу прохання мешканців чотирьох турецьких аянств поселитися на Георгіївському острові

 По... канцелярии

6 февраля 1837.

Одесса.

Состоящему в должности переводчика

Ренинского частного карантина

господину Ригану

… Поселение их (подавших прошение — Л.М.) на Георгиевском острове дозволено им быть не может на основании последних трактатов с Турцией, допускающих там учреждения одних только карантинов с некоторыми принадлежностями, и присутствие пограничного ведомства, но не прочих оседлостей целыми деревнями и селениями. Желание их могло бы однако ж быть удовлетворено, если бы они изъявили согласие перейти внутрь государства и… присоединиться к Азовскому казачьему войску, состоящему из прежних их товарищей,  за Дунаем под именем запорожцев живших, и возвратившихся, как известно, в свое отечество […]. Достаточное количество земли представляло им там все нужные удобства к земледелию и скотоводству, а берега Азовского моря, к которым прилегают земли казаков, – средства к рыбной промышленности, что соответствовало бы и теперешнему их роду занятий.

Ответ сей имеете вы сообщить просителям устно, не входя с ними ни в какую переписку с тем, что если бы они изъявили согласие возвратиться в Отечество на вышеупомянутых основаниях, я могу войти с ними в сношение по сему предмету.

О подлинности сего я буду ожидать вашего донесения.

Воронцов.

 ДАОО, ф. 1, оп. 218, спр. 4 (за 1837-42 рр.), арк.4-5. Чернетка.  

№ 4.

1837 р.,11 березня. — Рапорт перекладача Реніського карантину Рігана новоросійському та бессарабського генерал-губернатору про виконання розпорядження усно сповістити мешканцям чотирьох аянств умови переселення до Росії 

Новороссийскому и Бессарабскому генерал-губернатору

генералу от инфантерии

генерал-адъютанту графу Воронцову

Ренинского частного карантина

переводчика Ригана

Рапорт

В сём повелении Вашего Сиятельства от 6 февраля за № 63 последовавшего, по выдержании карантинного срока и выхода моего в практику, были призваны старосты четырёх аянств, которые сего числа прибыли в Измаильский  карантин, где словесно объявил им предписание в повелении. Тогда они с особенным признанием, вверяя высокому покровительству Вашего Сиятельства свое благоденствие, изъявили желание переселиться во внутрь государства и присоединиться к Азовскому казачьему сословию.

О чем Вашему Сиятельству почтеннейшее имею честь донести.

Переводчик Н. Риган.

№ 9.

11-го марта1837.

Город Измаил.

ДАОО, ф. 1, оп. 218, спр. 4 (за 1837-42 рр.), арк. 10. Оригінал.

№ 5.

1837 р., 17 серпня. — Витяг з листа управляючого Міністерством Іноземних Справ новоросійському та бессарабському генерал-губернатору М.С. Воронцову

Милостивый государь

граф Михаил Семёнович!

Хотя постановленный Адрианопольским трактатом семнадцатимесячный срок на добровольное переселение взаимных подданных из одного государства в другое уже истёк и российское правительство не могло на сём основать никакого домогательства у Порты, но по существующим между обоими державами дружеским сношениям Его Величеству благоугодно было повелеть: поручить посланнику нашему в Константинополе объясниться по сему предмету частным образом с турецкими министрами.

Ныне г. посланник Бутенев уведомил, что султан турецкий, желая сделать угодное Е. И. В., согласился безусловно на дозволение переселиться означенным жителям Мачинского округа в пределы России, и что немедленно будут даны надлежащие предписания силистрийскому паше о командировании в Мачин особого комиссара, который бы мог в совокупности с чиновником, присланным от российского правительства, условиться на месте о приведении в исполнение предписанного исполнения

Имев счастье довести о сём до высочайшего сведения, и сообщив также г. военному министру для дальнейших с его стороны распоряжений по означенному предмету, я почитаю долгом уведомить и Ваше Сиятельство о счастливом обороте сего дела, покорнейше прося Вас, милостивый государь, принять уверение в совершенном моем почтении и преданности.

Управляющий Министерством иностранных дел — (підпис).

С. Петербург.

№ 2124.

17 августа 1837.

ДАОО, ф. 1, оп. 218, спр. 4 (за 1837-42 рр.), арк. 20, 33. Оригінал.

№ 6.

1837 р., 5 жовтня. — Витяг з листа управляючого Міністерством Іноземних Справ новоросійському та бессарабському генерал-губернатору М.С. Воронцову

Милостивый государь

граф Михаил Семёнович!

На отношение Вашего Сиятельства от 22-го минувшего сентября за № 423-м, в коем Вы, милостивый государь, изволите спрашивать откуда именно будет послан в Мачин российский чиновник для приведения к исполнению предполагаемого переселения в Россию тамошних жителей, долгом почитаю уведомить Вас, что обстоятельство сие совершенно зависит от г. военного министра, коему для дальнейшего распоряжения по сему предмету, министерство сообщило уже все надлежащие сведения, а равно и копию со всеподданнейшего рапорта Вашего Сиятельства государю императору.

Управляющий Министерством иностранных дел — (підпис).

С. Петербург.

№ 2837.

5 октября 1837.

ДАОО, ф. 1, оп. 218, спр. 4 (за 1837-42 рр.), арк. 22. Оригінал.

№ 7.

1837–1839 рр. — Витяг із записки про некрасівців, які побажали прийняти підданство Російської імперії з приєднанням їх після виходу з Туреччини до складу Азовського козацького війська, підготовленої у Військовому міністерстві

1837 год.

Января 9. Некоторые жители турецкого владения Исакчинского, Мачинского, Тульчинского и Бабадагского аянств греко-российского исповедания прислали к господину новороссийскому и бессарабскому генерал-губернатору через переводчика рениского частного карантина Ригана прошение о принятии их, в числе 788 мужского и 671 женского пола душ, в подданство Российской державы с дозволением поселиться им с семействами на одном из берегов Георгиевского острова, где они желают воздвигнуть храм собственным своим иждивением.

6 февраля. Такое желание россиян, отлученных от своего Отечества разными обстоятельствами, было принято с живейшей готовностью правительства, но как поселение на Георгиевском острове на основании последних трактатов с Турцией допущено быть не может, то господин новороссийский и бессарабский генерал-губернатор предписал объявить о том, что желание их может быть удовлетворено, если они согласятся перейти во внутрь государства и присоединиться к Азовскому казачьему войску, составившемуся из таких же людей или хоть товарищей под именем запорожцев, за Дунаем живших и возвратившихся в Отечество в минувшую с Портой войну.

 11 марта. По объявлении им через старост от их обществ, нарочно вызванных, оного предписания, как донес переводчик Риган, они все единогласно изъявили готовность переселиться во внутрь России с присоединением в состав Азовского войска.

19 марта. Вследствие сего граф Михаил Семёнович, видя непоколебимость искреннего желания людей присоединиться к своим соотечественникам, довел о сём до сведения государя императора и спрашивал Высочайшего его императорского величества соизволения на дальнейшее устройство сего дела.

17 августа. В разрешении сего представления через несколько месяцев получено отношение управляющего Министерством иностранных дел Родофиникина с изъяснением Высочайшего государя императора соизволения и согласия турецкого султана на переселение в Россию означенных людей, с какового отношения при сём прилагается копия.

На основании сего разрешения немедленно было приступлено к приведению в исполнение Высочайшей государя императора воли, но предварительно господин генерал-губернатор просил господина Родофиникина уведомить его, откуда будет послан чиновник российского правительства для принятия означенных переселенцев.

16 октября. Военный министр уведомил господина губернатора, что для приведения в исполнение переселения должен быть командирован чиновник, из состоящих под начальством господина губернатора.

3 ноября. Исполнение по сему уведомлению не могло состояться в Одессе, по случаю появившейся в сём городе чумной болезни, а поручено было бессарабскому военному губернатору, по предварительному сношению его с наказным атаманом Азовского казачьего войска… командировал за границу чиновника Писаренка…

2 декабря. Господин Гладкий, получивший известие о Высочайше дозволенном переселении означенных людей, представил свое мнение насчет распоряжений, какие нужно бы принять при исполнении изъясняемой Высочайшей воли. Причем просил, дабы к принятию оных людей был командирован надворный советник Писаренко как опытный в таком деле.

14 декабря. Господин губернатор тот час предписал полковнику Гладкому, чтобы Писаренко немедленно прибыл к оцеплению Одессы для получения по сему предмету же необходимых наставлений. А мнение его, господина Гладкого, насчет распоряжений нужных по сему, разрешено следующее:

1). Принять за правило, чтобы дело по переселению людей из Турции ведено было на самых простейших основаниях, т.е. чтобы люди сии переходили в Россию с семействами и имуществом. Стараться при том как можно не обременять тамошнее начальство излишними требованиями.

2). По принятии от комиссаров людей, которые при переходе в Россию должны выдержать карантинную обсервацию, назначить для сего карантины.

3). В эти карантины они должны поступать партиями при своих смотрителях.

4). Во время выдерживания карантинного термина, отпускать этим людям продовольствие, но чтобы количество оного было ограничено крайней необходимостью. Не давать им продовольствия разом, а распределять по пунктам.

5). По выдерживании карантинного требования предоставить этим переселенцам следовать к месту назначения: холостым тот же час… выдать свидетельства на свободный проход, а семейным, имеющим скот по зиме с открытием подножного корма.

6). Для препровождения и заготовления обывательских подвод самым беднейшим из них назначается особый чиновник.

7). Составление на следование сих людей маршруты поручить господину полковнику Гладкому, так как переселенцы пойдут теми местами, которыми проходило уже Азовское казачье войско.

1838 год.

19 января. Надворный советник Писаренко 7 января 1838 года отправился за границу.

Между тем полковник Гладкий представил составленные два маршрута на следование, переселяющихся из Турции, жителей от Измаила и Рени к месту поселения Азовского войска.

10 апреля. Через несколько времени после отъезда господина Писаренка заграницу, получено от него донесение, что по прибытии его на место, где должно было начаться принятие желавших перейти в Россию болгарского, молдавского и малороссийского сословий в числе 788 мужского и 671 женского пола душ, турецкий комиссар, прибывший туда из Константинополя, предложил перепровадить оных только малороссиян; о болгарах же и молдаванах отозвался, что эти люди по повелению турецкого султана должны оставаться на теперешних местах жительства.

Потом собраны были старейшины города Тульчина из малороссиян, но на предложение о переселении отозвались, что не желают перейти в Россию; подписавшие же просьбу умерли во время чумы.

После сего господин Писаренко же донес, что по прибытии его с комиссаром в другие аянства, не смотря на затруднение, встречаемые со стороны комиссара в сдаче, люди во многом числе явились сами на острова, просили переправить их на нашу сторону, для которых господин Писаренко просил оказать ему всевозможные пособия к скорейшему переправлению людей, после принятия их карантинами для выдерживания карантинного термина и о продовольствии в оных.

26-29 мая. Получены от бессарабского военного губернатора и наказного атамана полковника Гладкого донесения, из коих видно, что переселяющихся из заграницы людей поступило в карантины: Ренского 56 и в Измаильский 89 душ обоего пола. Писаренко же донес, что за отправленными уже людьми в карантин, он более не имеет в виду никакой надежды принять еще таковых переселенцев через отклонения, делаемые им с угрозами от турок, через что многие из них, опасаясь преследования и гонения турок, скрылись в разных местах. Посему просит дозволить им самым явиться и после через несколько времени в карантины.

10 июля. Чиновник Писаренко, возвратившийся уже из заграницы доставил сведения о действиях своих по настоящему поручению, изъявив при том, что турецкие чиновники угрозами и обольщеньями отклоняли людей от переселения и не выдали пожелавших перейти в Россию, до 120 мужского и 87 женского пола душ. Он губернатору предоставил именные списки, в коих значилось всего обоего пола 196 душ.

9 августа. А как означенные люди пожелали переселиться в Россию в числе 788 мужского и 671 женского пола душ, в счет коих выведено Писаренком самое ограниченное число, а значительная часть по особым обстоятельствам осталось заграницей, то согласно предписанию господина Писаренка предписано было продолжить прием в карантины людей, которые будут являться из Турции до 1 января 1839 года, пока не составится то число, за исключением перешедших в срок, какое Высочайше разрешено принять и водворить в Азовское войско, и по выдержанию термина, снабдить письменными видами по следованию их в войско, не давая однако же никакого пособия, а только назначить в ближайший срок до 2,5 месяцев, дабы они воспользовавшись этим временем могли сами себя продовольствовать до прибытия к месту. По минованию же срока, переходящих из заграницы людей не отправлять же в войско, а поступать с ними по существующему о выходцах постановлению.

1839 год.

29 марта. Вследствие сего был доставлен список этим переселенцам, из коего видно, что всех вообще людей переселилось в Россию по 1 января 1839 года и поступило в состав Азовского войска 217 обоего пола душ.

Издержанных же на продовольствие переселенцев и другие расходы позаимствованы из разных сумм всего 77 рублей 70 копеек серебром и 4.047 рублей 42 копейки ассигнациями. Государь император Высочайше повелеть соизволил возвратить сии деньги из государственного казначейства для обращения их по принадлежности.

ДАОО, ф. 1, оп. 218, спр. 4, арк. 398-399, 401-402, 404-405, 408, 410-411. Оригінал.

 использование материалов разрешено только со ссылкой на ресурс cossackdom.com